Реальны только человеческие чувства
12 декабря 2024
В учебном театре актёрская мастерская Ольги Агаповой представила речевой спектакль «Онегин. Сцены из сельской жизни».
Сценографическое решение в пушкинском мире, созданным на сцене режиссёром-педагогом Еленой Лазаревой, аскетично – чёрные стулья, чёрные стены, чёрный половик, чёрные юбки, чёрные костюмы. Всполохами мелькают павлопосадские платки на плечах девушек и они же – в карманах пиджаков у юношей.
Всегда в белом только Ленский. И все – в дыму, в свету. Вот и все режиссёрские выразительные средства. Остальное внимание отдано актёрам. Великое произведение Золотого века русской литературы – роман в стихах Александра Пушкина – благодатная почва для работы и роста, где можно бесконечно отыскивать сокровища.
Образы Онегина и Ленского решены как полагается – лёд и пламень. Егору Мокштадту веришь, что он уже всё понял про эту жизнь и ничему в ней не удивляется. Как и Яну Сидорову веришь, что он удивляется всему, потому что жизнь знает мало. Их дуэль глупа, неосмотрительна, поспешна. Кончить дело миром мешает, кажется, только секундант Зарецкий в исполнении Владислава Чегаева, который не даёт произойти дружескому рукопожатию. Ленский застрелен Онегиным. Актёры пожимают друг другу руки уже на поклоне – хоть там смогли...
На роль Тани Елена Лазарева выводит двух актрис – Софью Алясину и Алису Ларионову – одна действует, другая мыслит, обе мечтают. Письмо Онегину пишут все девушки курса – справедливо, ведь такое послание мужчине действительно рано или поздно пишет каждая женщина на всех языках мира, на языке любви.
Сцена сна Татьяны ирреальна, в дыму, даже в чаду. Среди невообразимых чудищ реальны только человеческие чувства, как и во всём речевом спектакле. Вдохнуть в текст жизнь и вынести её на сцену может только актёр. Третий курс Ольги Агаповой это и сделал.
Александр Панкратов, который воплощал образ автора, и режиссёр-педагог Елена Лазарева могут выдохнуть – всё получилось. Но выдохнуть только до следующего спектакля, ведь тогда студентам-актёрам придётся всё доказывать себе и зрителям заново. И так – всю жизнь.
Сценографическое решение в пушкинском мире, созданным на сцене режиссёром-педагогом Еленой Лазаревой, аскетично – чёрные стулья, чёрные стены, чёрный половик, чёрные юбки, чёрные костюмы. Всполохами мелькают павлопосадские платки на плечах девушек и они же – в карманах пиджаков у юношей.
Всегда в белом только Ленский. И все – в дыму, в свету. Вот и все режиссёрские выразительные средства. Остальное внимание отдано актёрам. Великое произведение Золотого века русской литературы – роман в стихах Александра Пушкина – благодатная почва для работы и роста, где можно бесконечно отыскивать сокровища.
Образы Онегина и Ленского решены как полагается – лёд и пламень. Егору Мокштадту веришь, что он уже всё понял про эту жизнь и ничему в ней не удивляется. Как и Яну Сидорову веришь, что он удивляется всему, потому что жизнь знает мало. Их дуэль глупа, неосмотрительна, поспешна. Кончить дело миром мешает, кажется, только секундант Зарецкий в исполнении Владислава Чегаева, который не даёт произойти дружескому рукопожатию. Ленский застрелен Онегиным. Актёры пожимают друг другу руки уже на поклоне – хоть там смогли...
На роль Тани Елена Лазарева выводит двух актрис – Софью Алясину и Алису Ларионову – одна действует, другая мыслит, обе мечтают. Письмо Онегину пишут все девушки курса – справедливо, ведь такое послание мужчине действительно рано или поздно пишет каждая женщина на всех языках мира, на языке любви.
Сцена сна Татьяны ирреальна, в дыму, даже в чаду. Среди невообразимых чудищ реальны только человеческие чувства, как и во всём речевом спектакле. Вдохнуть в текст жизнь и вынести её на сцену может только актёр. Третий курс Ольги Агаповой это и сделал.
Александр Панкратов, который воплощал образ автора, и режиссёр-педагог Елена Лазарева могут выдохнуть – всё получилось. Но выдохнуть только до следующего спектакля, ведь тогда студентам-актёрам придётся всё доказывать себе и зрителям заново. И так – всю жизнь.
Источник: Медиацентр
